3.4.20 Двойная мораль и уголовная субкультура в СССР. 3.4.20.1 Общий обзор

Сегодня часто говорят о высоком значении советской культуры, многие представители которой, несмотря на цензуру, придерживались универсальных человеческих ценностей и умудрялись передавать массовому зрителю даже дисседенсткий посыл. Я не буду с этим спорить, но подчеркну, что все писатели, художники и режиссёры платили большой оброк советской власти. Большая часть их произведений было посвящено мифологизации и искажению событий октябрьской революции, гражданской войны, коллективизации и второй мировой войны. Своим талантом эти деятели превращали акты зверства и насилия в высокодуховные гумманистические поступки. Основанные на зависти, безысходности и ненависти поступки они волшебным образом интерпретировали как торжество альтруизма и любви. Я помню, что в школе на уроке истории самоубийственные атаки японских камикадзе называли безумными поступками вследствии империалистической промывки мозгов, а самолётный таран немецкой мотоколонны советским лётчиком Николаем Гастелло, повторённый сотни раз другими лётчиками во время Второй мировой войны, оценивался как сознательный подвиг, происходящий из величия человеческого духа. То есть два абсолютно одинаковых поступка интерпретировались совершенно поразному. Вся советская культура была пронизана героическим пафосом, многочисленные фильмы и книги учили быть честными, принципиальными, а при виде несправедливости бесстрашно бросаться в бой с тёмными силами, какими бы могущественными они не были. На деле обычные люди, как и деятели искусств, их поучающие, смертельно боялись НКВД и сменившее его КГБ, а так же подлизывались начальникам. Поведение советских “инженеров человеческих душ” очень напоминало таковое у травоядных животных, которые трусливо и беспомощно убегают от хищников и с облегчением возвращаются к поеданию травы, когда их товарищи становятся трапезой, отсрачивая на некоторое время новую охоту. Вместо щипания зелени эти деятели снова погружались в кропотливый труд грандиозной фальсифицирующей мистификации истории-каждый на своём участочке. Люди видели море несправедливости, преступлений и безобразных поступков, проходя мимо и делая вид, что ничего не заметили. Родственников и товарищей, попавших в руки “органов”, как правило бросали на произвол судьбы. При этом эти же люди постоянно читали книги и смотрели фильмы о героях, что создавало раздвоение личности. Режиссёры, снимающие фильмы или ставящие спектакли о целомудренных и героических комсомолках были восновном закоренелыми развратниками, чьи сексуальные фантазии охотно исполняли актрисы, дабы получить заветные возвышенные роли. Вплоть до перестройки в СССР поддерживался пуританский моральный дух, при том, что десятки миллионов человек проходили через тюрьмы и лагеря, где гомосексуальное насилие, совмещённое с ритуализированными издевательствами, превратилось в индустрию ломки непокорных и нестандартных личностей. Большинство граждан СССР воровало, многократно повторяя как молитву лозунги о честности. Воровство на работе или акты коррупции были зачастую не просто одноразовыми поступками. В СССР существовала двойная экономика, с высокоразвитой иерархией, ведущей как к руководителям компартии и страны, так и к криминальным авторитетам. Те кто не хотели жить на минимальную зарплату должны были вступать в какие-то отношения с миром, живущим по совсем другим правилам, о которых все знали и молчали. Мир безумной жестокости и отчуждённости, не снившейся Карлу Марксу, был порождён советской властью. За период с 1917 по 1953 год 25—30 млн человек подверглись репрессиям в виде лишения или значительного ограничения свободы на более или менее длительные сроки (↑ 1 2 Общее число репрессированных) и свыше 40 млн для менее суровых наказаний. Кроме того, значительное количество населения прошло через тюрьмы и лагеря за незначительные кражи, не говоря уже о более серьёзных преступлениях. В связи с таким количеством заключённых в СССР образовалась особая уголовная субкультура со своей иерархией, во главе которой стояли так называемые воры в законе. Воры в законе — это специфическое для СССР (в дальнейшем для России и стран СНГ) преступное объединение, не имеющее аналогов в мировой криминальной практике (Скобликов П.А. «Вор в законе» // МВД России : Энциклопедия / Гл. ред. В.Ф.Некрасов. — М. : Объед. ред. МВД России. — С. 91—92) , образовавшееся в 30-х годах XX века и характеризующееся наличием жёсткого кодекса криминальных традиций, а также исключительным уровнем закрытости и конспиративности. Появление воров в законе относится к началу 1930-х годов, когда жёсткими репрессивными мерами была подавлена активность политической оппозиции и была усилена борьба с общеуголовной преступностью, которая возросла в связи с коллективизацией и голодом. Основной сплачивающей силой преступного мира стала тенденция неполитического противодействия и неподчинения власти, а его элитой стали «воры в законе», которые называли себя хранителями криминальных традиций дореволюционной России (Роулинсон П. Российская организованная преступность: краткая история // Российская организованная преступность: новая угроза? — М., 2000. — С. 75).

Воров в законе связывал особый кодекс поведения, обычаи и традиции, в число которых вошли полное неприятие общественных норм и правил, в том числе связанных с семьёй (вор в законе ни в коем случае не должен был иметь постоянных связей с женщинами) и не менее полный запрет на какое бы то ни было сотрудничество с государственными органами: как в форме участия в проводимых ими общественных мероприятиях, так и содействия судебно-следственным органам в расследовании преступлений (Роулинсон П. Российская организованная преступность: краткая история // Российская организованная преступность: новая угроза? — М., 2000. — С. 76.).

В 1940-х годах эти традиции в конце концов привели к почти полному уничтожению этого преступного сообщества в исторической форме: во время Великой Отечественной войны многие из «воров в законе» ответили согласием на предложение властей вступить в ряды Красной Армии, чтобы защитить свою Родину от врага (так называемые «суки»). После победы над Германией они вернулись в лагеря, где между ними и «законниками», не отступившими от традиций преступной среды, началась так называемая «сучья война», в результате которой обе стороны понесли крайне значительные потери (Роулинсон П. Российская организованная преступность: краткая история // Российская организованная преступность: новая угроза? — М., 2000. — С. 82.) Несмотря на это, воры в законе продолжали играть значительную роль в преступной иерархии СССР и в постсоветских странах вплоть до начала двадцать первого века, кода их численность и влияние резко пошли на спад. В советских тюрьмах и лагерях криминалные авторитеты (“блатные”) фактически полностью управляли жизнью простых уголовников, в разной степени сотрудничая с администрацией, которая использовала эту ситуацию для того чтобы максимально заставить простых заключённых работать и соблюдать формальную дисциплину. Тут важно подчеркнуть один нюанс: формально криминальные авторитеты СССР ненавидели советскую власть. Однако, после “сучей войны” это правило утеряло жёсткость, и тюремная администрация, проводя хитроумную “реальную” политику, координировала свои действия с блатными, “державшими” зоны. Обычные заключенные, уличённые в стукачестве, убивались или насиловались, однако верхушка блатных постоянно вела тайные переговоры с администрацией, зачастую убивая или насилуя тех заключённых, от которых последняя хотела избавиться. Как отмечал известный диссидент Владимир Буковский, уголовники, сами того не подозревая, были не только порождением, но и оплотом советской власти.

Художественный фильм “Беспредел” Игоря Гостева, 1989 года выпуска, показал, как молодой заключённый, возмущённый негласными правилами зоны, побуждал рядовых заключённых к восстанию против блатных. Начальник администрации данной зоны посоветовал криминальной верхушке изнасиловать этого заключённого, что и было сделано вопреки воровским “понятиям”.